Бейсов П. С. Статьи. Дневники. Memoria / П. С. Бейсов. – Ульяновск: Корпорация технологий продвижения, 2018. – 384 с., [6] л. ил. – (Краеведение Симбирского-Ульяновского Поволжья).

Книга открывает собой мемориальную серию "Краеведение Симбирского-Ульяновского Поволжья" и посвящена Петру Сергеевичу Бейсову (1906—1976) — филологу, историку литературы, архивисту, педагогу, краеведу, организатору вузовского образования. Приехав в 1936 г. по распределению в Ульяновск, он почти сорок лет проработал в Ульяновском педагогическом институте, участвовал в его становлении, в частности — в организации литературного, затем историко-филологического факультета, был его деканом, проректором по научной работе. Возглавлял региональное отделение Общества охраны памятников истории и культуры. Будучи единственным критиком в региональной организации Союза писателей СССР, руководил студенческим литобъединением, с удовольствием занимался с творческой молодежью. Воевал на Сталинградском фронте, в 1942 г., спасая раненого, был тяжело ранен и потом всю жизнь ходил, опираясь на палку и превозмогая боль в ноге.

В книгу вошли труды Бейсова по истории литературы, краеведению и фольклористике, его военные дневники, а также воспоминания людей, знавших его при жизни — в основном как человека основательного, увлеченного, отзывчивого. Составитель сборника Александр Рассадин сказал во время презентации, что издание изначально задумывалось как научное, приближенное к академическим канонам, чтобы на него можно было ссылаться. Этой же цели служат обширные примечания и комментарии, полная библиография работ Бейсова, указатель имен. "Менее" академическим это издание делает лишь нетрадиционный для научной книги раздел "Memoria", а также недопустимо большое количество корректорского брака и небрежная верстка.

Составитель пишет в предисловии, что Бейсова знали в СССР прежде всего по его статьям о литературном наследии поэта и декабриста Владимира Раевского, сохраняет ценность и его книга "Гончаров и родной край". По словам Рассадина, для Бейсова-исследователя никогда не была характерна поза типа "Я и Гончаров": позы не было, а был Гончаров, что вызывает доверие к ученому.

О профессиональных качествах Бейсова-ученого можно судить по его статьям по литературному краеведению, вошедшим в книгу. В статье "Заветный Лермонтов" автор прослеживает биографические и творческие связи поэта с симбирским краем. Его знаменитая бабушка, Елизавета Арсеньева, была дочерью симбирского помещика Алексея Столыпина и провела здесь детство. Бейсов утверждает, что в поэме Лермонтова "Сашка" описание Симбирска дано с такой топографической и биографической достоверностью, что "невольно возникает убеждение: оно явно не по рассказам, а подлинным впечатлениям" (с. 41). Автор утверждает, что поэт мог бывать в Симбирске, и приводит доводы в пользу этой гипотезы.

В статье "Новые материалы для биографии И.А. Гончарова" Бейсов пишет о симбирском периоде в жизни писателя, когда тот работал секретарем губернской канцелярии при губернаторе Загряжском и "сделался одним из колес губернской административной машины" (цитата из очерка Гончарова "На родине"). Рассказывая о круге обязанностей Гончарова, о делах, с которыми ему пришлось иметь дело в губернии, характеризующейся особой жестокостью крепостников, Бейсов утверждает, что именно эти "впечатления бытия" приведут писателя к "Обломову". Из статьи мы узнаём, что жестокими крепостниками были и родная сестра Гончарова Александра, и особенно ее муж Михаил Кирмалов (Бейсов смягчает эпитеты, называя их "прижимистыми господами"), которые заставляли своих крестьян побираться. "Гончаров, конечно же, видел ту степень крайней нужды и нищеты, в которой находились хухоревские крестьяне" (с. 91). Озлобленные крестьяне в итоге убили Кирмалова, причем Гончаров гостил у сестры в момент предельного озлобления крепостных. В деревню Хухорево его приводили не только родственные чувства, но и нежное чувство к гувернантке Кирмаловых Варваре Лукьяновой, которое осталось неразделенным, что, как полагали современники, и побудило его остаться холостяком.

Статья "“Губернская фотография” Д.Д. Минаева" рассказывает о сатирической поэме Дмитрия Минаева (1835— 1889), которого Бейсов попытался уберечь от "обидного забвения земляков". По воспоминаниям современника, вся губерния читала и декламировала стихи Минаева: "В них задеты были все сословия, начиная с архиерея, продолжая дворянством, бюрократом, купцом и кончая мелким чиновником… Все лица были названы собственными именами, аллегории — никакой, и это особенно возбуждало интерес к этим стихам" (с. 119—120). Бейсов называет поэму "памятником вольной сатирической литературы" XIX в., причем симбирское дворянство не простило поэту его дерзкой сатиры. Ученый цитирует некого старожила, рассказавшего, что, когда поэт захотел приехать в родной город, встревоженный губернатор собрал специальное совещание, чтобы помешать Минаеву въехать в Симбирск.

Составители включили в сборник несколько статей Бейсова, показывающих, что он был сыном своего времени, входил в науку в годы, пропитанные сталинской идеологией, искал в литературе, краеведении, фольклоре революционные мотивы. Эта часть наследия Бейсова кажется сегодня наименее интересной. Как пишет уважаемый ульяновский филолог Михаил Матлин, "чересчур жесткий идеологический подход приводил к упрощению и схематизации как самого [литературного] процесса, так и эстетических достоинств отдельных произведений. Приметы той эпохи сегодняшний читатель легко найдет в работах П.С. Бейсова" (с. 17). Так, ученый, очевидно, переоценил художественные достоинства поэта Скитальца (статья "Заметки о Скитальце"): сегодня эти тексты воспринимаются почти как революционная графомания. Бейсов, сам организовавший множество фольклорных экспедиций, уделил много внимания устному народному творчеству, посвященному Ленину. Этот фольклорный пласт не выжил и сегодня интересен, пожалуй, лишь специалистам. Эти сказы о Ленине похожи на жития святого. Любопытно, впрочем, как вековые фольклорные сюжеты соединяются с этими новыми житиями, образуя эклектический сплав. Например, легенда о кладе, зарытом в Белой горе татарским князьком, сливается со сказом о Ленине и получает такое окончание: "Надо продать корову и ехать к Ленину. Он беспременно поможет гору раскопать, забрать несметну золотую казну. Пусть казна наша советская ею пользуется" (с. 199).

Время наложило отпечаток на стиль этих работ: "идеологические" статьи Бейсова воспринимаются как пособия для партпропагандиста. "В годы Великой Отечественной войны народное поэтическое творчество выражало героику и патриотизм, морально-политическое единство советских людей, руководимых партией, великим Сталиным" (с. 181). "Симбирск-Ульяновск — родина вели- кого Ленина. Здесь родился, мужал, расправлял свои орлиные крылья вождь народа" (с. 188). Можно спорить о научной ценности этих работ, но составители включили их в сборник, и это решение оправданно, так как они отражают и время, и мировоззрение Бейсова, неотделимое от времени.

Небольшой, но яркий раздел — военные дневники, которые Бейсов вел на фронте и в госпиталях (основная масса дневников еще ждет публикации, потому что у автора был неразборчивый почерк, требующий кропотливой расшифровки). Эти записи повествуют о быте войны и психологии человека на войне, они сдержанны, почти лапидарны, но вызывают сильный эмоциональный отклик. "Проблема жизни и смерти на передовой не существует (для меня), она снимается деятельностью, боем. И бойцы (большинство) об этом не думают. Они спокойно, без рисовки, идут вперед, падают, убитые или раненные, а остальные идут и ругают фрицев" (с. 247). А запись от 19 сентября 1942 г. гласит: "К нам зашел Слава Ростропович, только приехал из турне, сын заслуженного артиста-музыканта, и на виолончели (ее возраст свыше двухсот лет, подарена его отцу за блестящее исполнение номеров) исполнил для нас (лежачих) 1. Арию Баха. 2. “Сентиментальный вальс” Чайковского. 3. “Полет шмеля”…" (с. 250).

Сергей ГОГИН